Империя Маурья была разделена на ряд провинций. Точное число провинций во времена Чаидрагупты неизвестно. Во времена Ашоки было, по крайней мере, пять провинций с центрами в Таксиле (Уттарапатха), Удджайне (Авантираттха), Суварнагири (Дакшинапатха), То-сали (Калинга), Паталипутре (Прачья). Пограничные провинции управлялись кумирами (членами правящей династии). Существовали районы с автономным управлением и города с демократическим управлением. Каутилья упоминает о сангхах (объединениях воинов) Камбоджи и Сураштры.

Описанная в «Артхашастре» весьма эффективная разведывательная служба обеспечивала, вероятно, достаточно полный контроль за деятельностью администрации провинций. Каутилья разделяет тайных агентов на две группы: самстхах (агенты-резиденты) и санчарах (путешествующие тайные агенты).

Когда мы говорим о естественных границах Индии, о горах и морях, отделяющих ее от остального мира, мы оказываемся перед искушением преувеличить степень ее изоляции. Однако индийскую цивилизацию нельзя рассматривать, как растение, растущее в оранжерее, вдали от бурь внешнего мира. Хотя о «защитной стене Гималаев» можно сказать, что она «обеспечила Индии преемственность ее цивилизации, ее социального строя с древнейших времен до наших дней», тем не менее никакие мощные горные хребты на севере, северо-западе и северо-востоке не могли уберечь Индию от политического и культурного влияния со стороны других стран. На северо-западе находятся хорошо известные горные проходы (Хайберский, Гомал и Бо-ланский), которые, несмотря на трудность их преодоления, служили воротами в Индию для завоевателей, начиная от ариев и кончая Ахмед-шахом Абдали. На севере находятся дороги, ведущие из Тибета в Непал, которые в течение веков являлись путями не только для миролюбивых посланцев, направлявшихся в Индию с целями культурно-религиозного характера, но также и для солдат. На северо-западе горная цепь, отделяющая Ассам от Бирмы, имеет значительные разрывы, через которые проникали в Ассам тибето-бирманы, ахомьг и бирманцы. «Таким образом, естественные границы защищали Индию, но не гарантировали ее от вторжения, и, отделяя индийский народ от остальной Азии, они тем самым обусловили ряд его индивидуальных черт, однако никогда не изолировали его от остального мира».

Не менее важна и интересна, чем эти физико-географические различия, необычайная разнородность состава индийского населения, насчитывающего многие миллионы человек. Смит справедливо называет Индию «этнографическим музеем».
С незапамятных времен в Индию приходили народы, принадлежавшие к различным расам. Ничего определенного нельзя сказать о расовом происхождении людей, населявших страну в отдаленные времена неолита или палеолита, у нас также нет никаких определенных данных о расовой принадлежности дравидов, кровь которых и сейчас течет в жилах значительной части индийского народа. Когда высокие светлокожие арии пришли в Индию, они сначала держались строго изолированно от темнокожих не-ариев, которые населяли страну до их прихода; однако нет никакого сомнения в том, что в дальнейшем произошло значительное смешение этих рас. Нет никаких определенных сведений относительно притока в страну чужеземцев, который, возможно, имел место в течение многих столетий после прихода ариев, но можно предполагать, что северо-западные проходы в Индию не оставались наглухо закрытыми в это время. Мы не знаем также ничего определенного и никаких подробностей относительно иммиграций в долину Брамапутры через северо-восточные проходы, хотя такие иммиграции, безусловно, имели место и до вторжения ахомов в XIII веке, вторжения, которое привлекает наше внимание к этому забытому уголку Индии.
В исторические времена первыми чужеземными поселенцами в Северо-Западной Индии были греки, сопровождавшие Александра Великого. Затем пришли саки, которые правили Северо-Западной и Западной Индией в течение значительного периода времени и постепенно смешались с индийским населением. «Термин сака употреблялся индийцами в широком смысле для обозначения приходивших через северо-западные проходы чужеземцев независимо от их расы или племени. Этим термином могли называть как узкоглазых монголов, так и представителей таких рас, как тюркская, внешне похожих на ариев». После саков пришли кушаны—это ветвь великой расы юе-чжн,—которые, вероятно, были светлокожими и сродни иранцам. В течение V—VI веков н. э. Северо-Западная и Центральная Индия были почти полностью захвачены гуннами, которые, по всей вероятности, влили много чужой крови в жилы индийского населения. В древнеиндийской литературе и эпиграфике термин куна (гунны) употреблялся иногда, как и термин сака,—для обозначения массы различных племен, которые хлынули в страну в период упадка империи Гуп-та. Среди этих племен особого упоминания заслуживают гурджары. Многие современные ученые придерживаются того мнения, что раджпутские кланы, так же как джаты, гуджары и близкие им племена, произошли либо от гуннов, либо от смежных племен, которые пришли в страну одновременно с ними.
Начиная с VII века Индия становится заповедным полем для мусульманских завоевателей, сюда же устремляются мусульманские путешественники. Большинство тех и других впоследствии осело в стране. Они принадлежали к различным азиатским расам. Это были арабы, тюрки, иранцы, афганцы, монголы, в отдельных случаях среди них попадались африканцы, особенно абиссинцы. Широкое расселение мусульман в Индии началось лишь в XI веке, когда султан Махмуд Газневи присоединил Пенджаб, так как до этого собственно Индии не коснулось завоевание Синда арабами и расселение их там.
Наконец, приход европейских купцов привел к образованию значительной группы со смешанной индо-европейской кровью; она образовалась от браков португальцев, англичан и других европейцев с индийскими женщинами различных племен и каст.